Замок Аден

Я стою под темными сводами собора замка Аден. Стою на коленях перед алтарем, сложив на груди руки, медленно шевелю губами, и слова молитвы слетают в безмолвие пространства. Никого вокруг, никто не слышит их, только Тот, Кто Над Нами... Лучи заходящего солнца разбивают сложный витраж и порезавшись об осколки искусства забытых Мастеров кляксами крови падают на алтарь, поднимая из небытия чудовищ памяти. Моей памяти.

...Пески Долины Драконов обжигают ноги, секут кожу, забивают глаза, ржавчиной скрипят на зубах. Доспех, изготовленный гномами из шкуры адского жеребца и укрепленный эссенцией ночных кошмаров, плохо спасает от этого ада. Моей дружине приходится еще хуже, поэтому стискиваю зубы, расправляю шире плечи и иду дальше, стараясь не спотыкаться. Нам нужно дойти. Во что бы то ни стало.

Вообще-то они такие же разбойники, волки-одиночки, как и я. Только в этот раз мы идем в бой, который одному не выиграть. И никто из нас не знает - кому суждено вернуться.

Нас провожали. Вы бы видели их горящие глаза, их молящие взгляды! Многие хотели пойти с нами, чтобы стать героями, чтобы спасти Мир, вернуться овеянными ветрами славы... но никто из них не хотел умирать. И поэтому идем мы, поэтому нас только восемь. Восемь, готовых сдохнуть в любой момент, готовых попасть в небытие, не ради славы, но ради наживы. И об этом юнцам, что остались за стенами Гирана, тоже не стоит знать.

...Мы нашли логово зверя лишь на третий день. Изможденные пустыней, опаленные зноем, задыхаясь от раскаленного ветра, мы наткнулись на него, едва перебравшись через очередной бархан. Не осталось времени ни на отдых, ни на подготовку, и, стараясь не упустить преимущество внезапности, мы сходу, бегом, наращивая скорость, разворачиваясь полукольцом, устремились на Зверя. Наши маги вытягивали из себя последние капли манны, стараясь избавить нас от усталости перехода, вливая в наши души свирепость, неистовство, ярость и ненависть, делая наши тела нечувствительными к боли, ускоряя наши движения. Его миньонов, его охрану мы смели в мгновение ока и, оставив их трупы за спиной, напали на Зверя. Он отбивался, как мог в этой последней своей схватке, и, когда мы уже были готовы нанести последний удар, песок за нашими спинами встал на дыбы. Мертвые миньоны, алея рваными ранами, поднялись и мощным слитным ударом отбросили нас от Зверя, раскидали по пустыне, давая хозяину время. Мы оказались отрезанными друг от друга; с трудом отбиваясь от восставших из небытия чудовищ, мы тратили последние силы, а маги сидели опустошенные, и не было помощи, и не было больше надежды...

И тогда Темный Мститель, бастард, принц, лишенный трона, с диким ревом крутанул меч над головой и, разрывая связки и сухожилия, выплеснул себя всего в этот последний танец. Он сумел стянуть на себя всех миньонов, он принял на себя всю мощь Зверя, он погибал, красиво и страшно, безнадежно и геройски, давая нам шанс...

Его мы похоронили на месте сражения, завернув в шкуру поверженного Зверя; маги поставили преграду, чтобы ветер, песок и случайно забредшие сюда животные не осквернили и не стерли с лица земли эту могилу. Темный Мститель, бастард, принц, лишенный трона - он шел сюда за наживой, а нашел славу. Он останется навсегда в нашей памяти и наших сердцах.

Уже готовясь к возвращению, собрав сокровища и артефакты, кто-то из магов потянул носом астрал, пропитанный магическими возмущениями, и про себя, вскользь, бросил: «Антарас просыпается...» Спустя полгода, бредя сквозь обугленные пространства Зазеркального Леса, я вспомнил его слова.

Я, бывший когда-то Разрушителем, я, Герой и Дворянин, я, сменивший доспех на рясу, а меч на распятие, я стою перед Тобой и молюсь. Молюсь за души тех, кто был со мной во многих сражениях, чьи тела пожрала Вечность. Я просто молюсь. И алтарь собора замка Аден, удовлетворившись жертвенной кровью заходящего солнца, остывает под моими пальцами...1